Вниманию наших читателей представляем очередной очерк уважаемого в нашей стране известного аналитика и публициста Рафика Сайфулина в рамках рубрики «Узбекистан-Китай: услышать, понять и быть вместе». В этот раз эксперт делится своими впечатлениями от служебной поездки в высокогорную туристическую зону в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР и размышлениями на тему особенностей китайской национальной бизнес-философии. Приятного чтения.
В рамках очередной поездки в Университет Урумчи, где учёные мужи на очень серьёзном уровне обсуждают свой вклад в реализацию программ, как сегодня модно говорить, по «доктринальному» восприятию роли Синьцзян-Уйгурского автономного района в современном формате Шёлкового пути, мне предложили «сгонять» на пару дней в Канас, чтобы увидеть ну уж совсем другой Китай.
Канас — это место в китайском Алтае на треугольном стыке границ Казахстана, России и Монголии с Китаем. Да, это точно совсем не то, что вам предложат рекламные завлекаловки из Пекина или Шанхая. Не побоюсь громко сказать, что это настоящий рай для краеведов, филологов разных направлений, просто любителей подышать свежим воздухом и, конечно, шпионов. Объясню чуть позже.
Снова, как и прежде, поражает изумительная инфраструктура. Надо было долго искать место, чтобы построить уютный аэропорт, способный обслуживать «Боинги» лишь для одного рейса Урумчи-Канас. Дальше всё немного сложнее. Ситуация в Синьцзяне, а уж тем более в приграничном районе, не из простых. Мне откровенно сказали, что уйгуров и граждан с паспортами стран, где в конце отмечается «…стан» не очень жалуют. Во всяком случае, на китайско-казахскую границу к стойбищам местных казахов меня очень вежливо не пропустили. Убедился, что к вопросам обеспечения безопасности, особенно для сезонного наплыва китайских туристов, здесь подходят убедительно серьёзно. Но много особо не потерял. Стойбища казахских пастухов повсюду. Многие прилично говорят на узбекском языке, так что проблем в общении не было. Конечно, что-то для нас может показаться странным. К примеру, подсолённый чёрный чай или рисовая каша на завтрак (на самом деле, горсточка отварного риса на простой воде, что уместнее назвать рисовым чаем). Но это всё наглядные проявления местной субкультуры — местные жители охотно перенимают друг у друга вековые обычаи, сформированные своими предками. Как рассказали гиды, казахи гоняют по местным предгорьям отары овец и табуны лошадей, но при этом сами предпочитают передвигаться на мощных джипах-внедорожниках. Лично для меня главной достопримечательностью стали поселения тувинцев. И это отдельная тема.
Тувинская община пустила свои корни на Канасе много веков тому назад и практически сохранила свой уклад жизни. Если казахи зимой возвращаются в свои дома, а у этнических китайцев с южных провинций особого желания побродяжничать зимой в этих краях нет, то тувинцы живут здесь круглый год безвыездно. Посёлки хорошо обустроены. Вокруг много хвойного леса, так что практически все строения — это деревянные срубы: дома, детский сад и школа, магазинчики, местные мини-рестораны и, конечно, административный комплекс. Местная полиция и другие «секьюрити», как и во многих других регионах Китая, начинают свой выход на службу с обязательной физической зарядки прямо в форме и инструктажа, который можно уложить в одно предложение: бдительность и ещё раз бдительность! Наверное, так и надо. Дело в том, что Синьцзян-Уйгурский автономный район в Китае — особая и весьма специфическая зона. А Канас, тем более, уникальное место, где свернулись в исторический клубок самые различные этнические, религиозные, да и просто бытовые культуры. Удержать такую махину в спокойствии и при этом никого не обидеть — дорогого стоит.
Но немного о самом местечке Канас. Тем, кто хоть иногда задумывался о причинах признанного экономического роста в Китае, должно быть ясно, что это чудо — темпы развития связано не только и не столько с пресловутым китайским «ширпотребом», который можно встретить на прилавках по всему миру. Огромное население, потребности которого в питании, жилье и досуге нужно не только обеспечивать, но и разнообразить — вот, наверное, главный стимул, который заставляет нас сегодня удивляться достижениям этой страны. В своей основной массе китайцы — трудоголики. Они готовы работать по две смены, чтобы скопить какие-то средства на квартиру и образование своему ребёнку. Но в последние десятилетия в растущем «обществе потребления» акцент этих потребительских запросов смещается.
Китайцы, как и все другие народы, очень любопытны. Это хорошо поняли и они сами. Поэтому внутренний туризм получил мощнейший толчок к развитию. Канас — высокогорное пресное озеро, которое связано с местной очень своенравной рекой Канасу. За редким исключением иногда можно встретить берёзки, а местная растительность — сплошь многовековая хвоя. Жители нахваливают своё озеро туристам, а это сплошь и рядом «южные китайцы», для которых всё увиденное не просто экзотика, а то, о чём можно годами рассказывать своим детям и внукам, и те очень скоро пополнят толпы туристов в этот край. К слову, китайские туристы, на самом деле, очень организованные и дисциплинированные фанатики, которые будут до последнего идти за флажком своего гида и не жаловаться на усталость или боли в суставах.
В центре всех событий — Экопарк Канас, которому в его нынешнем виде чуть более двух десятков лет. Но, нет сомнений, что вложенные в многочисленные туристические комплексы средства уже окупились, когда китайское правительство дало «зелёный свет» для частного бизнеса. Рекламу сдабривают легендами о живущем в озере подобии чудовища из Лох-Несса, а на прогулочных катерах вас во время движения, ради безопасности, никогда не выпустят на палубу.
Для жителей этого региона Канас сродни Байкалу для россиян или озеру Комо для итальянцев. Для южных китайцев поездка на Канас — что для нас турпутёвка на Северный полюс. Но поражает другое. Как в этом туристическом море никто никуда не теряется. Дело даже не в пресловутых флажках и «матюгальниках» гидов. С учётом расстояний, необходимостью покупки билетов, «заправки» организма и, простите, туалетов, вся эта «сотнитысячная» толпа движется без остановки. При этом все куда-то спешат и, как ни странно, никто не отстаёт и не опаздывает. Вглядываясь в пёструю толпу туристов и тех, кто на них зарабатывает, отчётливо понимаешь сложившуюся этнопрофессиональную структуру. Казахи пасут скот, тувинцы в своей основной массе водители, без которых никуда и никак, ханьцы — речники и обслуга в гостиницах и тем более все, кто в униформе, начиная с пограничников и заканчивая многочисленными «гаишниками». Ну а китайцы из южных регионов страны — просто обладатели кошельков, с содержимым которых они вполне охотно расстаются.
Рассказывая о Канасе, забыл обозначить главное. В небольшом конференц-зале гостиницы, где эксперты из соседних с Китаем стран (представитель Узбекистана был приглашён из-за глубокого уважения к нашей стране и в преддверии визита Президента республики в КНР), почувствовав холод, попросили выключить кондиционер, в ответ услышали, что это просто такой местный микроклимат. Да, сидели в верхней одежде, поближе к обогревателям, но для дискуссии была создана такая атмосфера, что и обсуждать, в общем-то, было нечего. Мнения высказывались лишь о том, что и как мы должны и можем сделать, чтобы закрепить сформировавшийся в отношениях между нашими странами микроклимат взаимопонимания и доброжелательности.
Вспоминая поездку на Канас, возвращаюсь к взгляду одного из местных предпринимателей, который в беседе с глазу на глаз был более откровенным, чем на публичных дискуссиях. Он не раз бывал в Узбекистане и поразил меня простой, доходчивой и присущей китайцам склонностью к философии мыслью. «У вас ведь мало леса, а у нас его хватит на всех, надо просто придумать, как это сделать всем выгоднее». Было немного забавно — китаец с узбеком говорили на английском, но поняли друг друга сразу, что, наверное, тоже хороший урок для всех.
29.08.2017
Источник: http://jahonnews.uz/ru/aktualno/124/38360/
